(Продолжение рассказа «Крипта Монсегюра». Герои те же: Лиля, девушка ХХI века, и владелец мистического замка Монсегюр рыцарь-крестоносец сэр Луис, живший в XII веке)

Властелин Монсегюра взглянул на полыхающий пурпурным золотом закатный небосклон. Гудок электрички, шедшей в сторону Выборга, разорвал тяжелую тишину жаркого летнего вечера. С легким вздохом рыцарь сказал:

- Я ухожу. Благодарю вас за гостеприимство, донна Лилиана.

- Поставлю-ка я чайник, – устало произнесла девушка и вошла в дом. Шаги рыцаря, сопровождаемые звоном золотых шпор, простучали по деревянному крыльцу дачи вслед за ней, но Лиля не оглянулась. Только что граф де Монсегюр чуть не зарубил ее однокурсника Костю. Если бы она не заступилась… Включив чайник, она поднялась в спальню, освежила лицо термальной водой и сменила джинсы на длинную шелковую юбку. Джинсы не могут внезапно свалиться, а юбка может. Увертки сэра Луиса де Монсегюра надоели Лиле. «Как он чтит волю моих почтенных родителей, – злобно думала она, сбрызгивая духами волосы и декольте. - А мои желания ему безразличны, но целуется он потрясающе. Проклятый Костя, приперся в самый неподходящий момент!» Бросив на себя последний взгляд в зеркало, девушка окончательно уверилась в своей неотразимости: зеленые глаза сияют, светло-русые волосы тяжелой волной рассыпались по точеным плечам… Танцующей походкой Лиля сошла вниз, предвкушая много жарких поцелуев. В кухне горит свет, чайник выключен...

- Мессир, чай или кофе? – бодро крикнула Лиля и оглянулась. «Ну где же он?» Ответа не было. На столе лежит записка. Ровные строчки каролингского шрифта минускула сообщают, что граф де Монсегюр навсегда ушел из ее жизни. Лиля выронила записку и метнулась в спальню родителей. Сэра Луиса не было и там. Значит, это не глупая шутка, он исчез вместе со своими вещами, мечом и кольчугой. Девушка внезапно обнаружила, что бьется во входную дверь, забыв, в какую сторону ее надо открывать. Справившись с дверью, Лиля слетела с крыльца и понеслась по дороге на станцию. Куда еще мог уйти граф де Монсегюр, этот надменный, ревнивый...

Летний вечер угасал, на западном горизонте видна еще золотисто-розовая полоса. Лиля вспомнила, как отражался свет заходящего солнца от клинка сэра Луиса, занесенного над головой Кости, и побежала быстрее, шепча имя любимого рыцаря. Лиля мчалась напрямик через лес, тропинка под ее ногами все быстрее погружалась во тьму, и разглядеть впереди высокую широкоплечую фигуру рыцаря-крестоносца было очень трудно. «Господи, как далеко он ушел!» Лиля ускорила шаг, не обращая внимания на мелкие камушки, подворачивающиеся под ноги. Вот-вот пройдет последняя электричка на Питер, и она останется одна. Как искать рыцаря в большом городе? Сердце девушки колотилось в ребра, она хватала ртом воздух и взлетела на платформу станции в тот момент, когда электровоз потащил состав от перрона. Проклиная свою медлительность, Лиля побежала по пустой платформе за последним вагоном, промчалась до конца и упала на колени.

- Луис, любимый, вернись! – отчаянный вопль полетел вслед ушедшей электричке.

Ночь накрыла притихшую землю. Фонари осветили платформу резким безжизненным светом. Девушка долго стояла на коленях, бессильно уронив руки, и смотрела в сторону Питера. Она и подумать не могла, что бурные события сегодняшнего вечера приведут к такому финалу. «Проклятый Костя», – шептала она, желая никогда в жизни его не видеть. В этот горячечный миг ей показалось, что он очень похож на виконта де Лотрека, с которым граф де Монсегюр враждовал в двенадцатом веке, и она поняла причину своей подсознательной неприязни к сокурснику. «Не зря сэр Луис хотел его убить». Лиля всхлипнула и поднялась с колен. Все тело ныло. Медленно, спотыкаясь, девушка поплелась домой. Ступеньки платформы вели себя странно – вздыбливались, вырывались из-под ног, но она их преодолела и пошла на дачу по знакомой с детства тропе.

Млечный Путь с черного небесного свода подсвечивал дорогу земной девушке. Она спотыкалась, попадала во все рытвины, набрала полные сандалии мелких камушков и вернулась на дачу, вся измотанная. Яркий электрический свет через распахнутую настежь дверь заливал крыльцо дома. Кривясь от боли, Лиля вошла в кухню. Кот с громким мяуканьем потерся об ее усталые ноги и принялся вылизывать их. С нервным смехом девушка отшатнулась – сейчас любые прикосновения ей невыносимы. Она достала из холодильника блюдце с кошачьей едой и подала урчащему зверю, скинула запыленные сандалии, обтерла ноги влажными салфетками и поднялась наверх. Сердце болело, кружилась голова. Лиля упала на кровать, накрылась одеялом с головой. Радужные звезды и круги вспыхнули под ее сомкнутыми веками, тело стало странно легким, плохо освещенные ступени каменной лестницы уводили вниз. Бесшумно ступая, девушка спустилась. Она шла легко, еле касаясь босыми ступнями холодного камня, и оказалась среди леса массивных колонн, освещаемого холодным светом полной луны. «Луис, Луис», – звала Лиля, перешагивая четкие полосы теней. Впереди двигался темный силуэт – высокий, широкоплечий. «Луис, постой, мне надо так много тебе сказать», – позвала она, но он не оглянулся. Девушка ускорила шаг. Ее рыцарь уходил все дальше. Она задыхалась, рыдала, бежала все быстрее, но не могла его догнать. Они спускались по темным лестницам, шли мрачными коридорами, и, как ни спешила, девушка не могла преодолеть расстояние, отделяющее ее от любимого. Она сорвалась со ступеньки, покатилась вниз, в мрачную бездну, призывая Луиса, и очнулась, сидя в своей постели. Одеяло съехало на пол. Сияющий свет солнца бьет в незанавешенное окно. Сердце девушки рвется из груди, слезы текут по лицу.

- Это был сон, всего лишь сон, – выдохнула она, вытерла слезы, и обнаружила, что сидит в постели одетая. – Я не разделась, как странно, – усмехнулась Лиля, спустила ноги с кровати и с недоумением уставилась на ссадины, покрывающие пальцы на ногах. – Я что, ходила во сне? – удивилась она. – Не во сне, раньше, – вспомнила она и упала на подушки, прижимая руками сердце, рвущееся из костяной темницы. События вчерашних суток четко выстроились в ее памяти – утром она, счастливая, приезжает на дачу, а сэр Луис хочет покинуть ее, и она показывает ему место под фундаментом дома, откуда год назад провалилась в прошлое. Рыцарь сделал попытку попасть домой, в свой замок в двенадцатом веке, и не смог. Утешая, Лиля бросилась ему на шею. В разгар нежной сцены появился Костя и предъявил права на Лилю. Рыцарь выхватил меч, Костя в ужасе присел. Девушка предотвратила убийство холодным оружием и выпроводила сокурсника с дачи. Граф заподозрил Лилю в неискренности и покинул ее.

 Девушка зарыдала в голос, снова переживая вчерашние события. За прошедшую неделю она вновь привязалась к средневековому графу, заброшенному в двадцать первый век Святым Граалем, хранимым в крипте замка Монсегюр. Любовь, возникшая на каменистых тропах Пиренеев двенадцатого века, всецело завладела ее сердцем в двадцать первом веке и позволила мечтать о будущем. Возлюбленный явился, преодолев восемьсот лет, разделившие их. Значит, может быть совместное будущее у девушки двадцать первого века и рыцаря двенадцатого? Диссертацию она напишет, а рыцарь ушел. Лиля рыдала, равнодушная ко всему, кроме своего великого горя. Любимый бросил ее, как ненужную вещь... Ласковое влажное прикосновение к сбитым ногам вывело ее из горестного транса.

 - Луис, ты вернулся? – судорожно вздохнула Лиля и открыла глаза. Кот лизал ее ноги. Девушка встала. До возвращения родителей из Франции оставалась неделя, как прожить ее, Лиля не представляла. Она медленно спустилась по лестнице, кот целеустремленно бежал впереди и сел у холодильника. Кряхтя, как столетняя старуха, девушка подала коту его корм и со стоном опустилась на табурет. Мобильный телефон ожил почти сразу:

 - Лилечка, ты уже проснулась?
- Да, мама.
- А что ты такая кислая?

 - Всю ночь изучала коридоры и переходы... – ответила девушка, хотела добавить: «Монсегюра», но прикусила язык, потому что не была уверена, что именно пиренейский замок явился ей во сне.

 - Ты себя совсем не жалеешь со своим Монсегюром, – сказала мама. «Жалею», – беззвучно всхлипнула Лиля и произнесла:

 - Я должна дописать книгу.
- Умничка. Что тебе привести из Парижа?
«Себя привезите, надоело мне кота кормить», – подумала Лиля и ответила:
- Флакончик духов.
- «Шанель номер пять»? – уточнила мама.
- Нет, «Шанель номер пять» – дешевка, – безаппеляционно сказала девушка. – Хочу «Шанель номер девятнадцать».
- А ты эстетка, моя девочка. Хорошо, я посмотрю, – пообещала мама.

 «Возвращайтесь скорее, я скучаю», – хотела жалобно сказать Лиля, но внезапно услышала свой щебечущий голос:

 - Наслаждайтесь Парижем, не беспокойтесь, у меня все хорошо.
- Пока, детка, целую, до встречи.
- Пока, мама, привет папе.

 Закончив разговор, Лиля небрежно уронила телефон на стол. Он упал на ноутбук. Девушка машинально включила его. Пальцы привычно забегали по клавишам. Два часа прошли незаметно. Лиля сменила позу, вытянула затекшие ноги и с изумлением уставилась на экран – она дописала то, что задумала вчера. Как давно это было! Девушка сварила кофе, жгучий и черный, как ее тоска, и с кружкой вернулась к тексту: «Тристан и Изольда, Эрек и Энида, Ланселот и Гвиневра, Луис и Лилиана. Имена средневековых возлюбленных помнят и ныне. Их замки обратились в руины, но до сих пор определяют ландшафт Западной Европы...» Девушка отпила кофе и уставилась на имена, свое и графа Монсегюра, невольно приписанные ею к именам легендарных влюбленных. Горько усмехнувшись, она подумала, что их история не менее романтична, но кому ее можно рассказать без риска прослыть сумасшедшей? Девушка потянулась стереть дорогое имя с экрана компьютера, но не смогла. Взгляд ее заскользил по строке: «Их замки...» Замок любимого, венчающий светлую гору, величественный и мощный, каким он был в двенадцатом веке, встал перед ее мысленным взором. Лиля застонала – как хорошо ей было там, а она только и думала о возвращении домой к маме. Резкая боль в груди прервала дыхание. Девушка потянулась к кружке с кофе, но в глазах потемнело. «Солнечное затмение вроде бы не обещали...», – удивилась Лиля, и голова ее бессильно повисла.

 Когда она открыла глаза, столешница с ноутбуком оказалась непривычно далеко, у ее босых ступней, а голова почти упиралась в деревянный потолок у белого светильника в стиле «хай-тек». «Как я сюда забралась, на чем стою?» Она посмотрела вниз и в луже черного кофе, вытекшей из разбитой кружки, увидела скорчившееся на боку тело в майке и белой шелковой юбке. Русые волосы рассыпались, скрывая лицо лежащей, у босых ног сидит серый полосатый кот. Он почувствовал взгляд хозяйки и поднял голову. Взгляды двух пар зеленых глаз встретились в пространстве между полом и потолком. Кот вздыбил шерсть и завыл.

 - Тише, Луис, – строго сказала Лиля, и, забыв о коте, посмотрела наверх. Близкий потолок стал прозрачным, девушка увидела в небесной синеве... замок Монсегюр. От донжона его исходит белое сияние, крепостные стены слегка колеблются в жарком августовском воздухе. Подвесной мост опускается, распахиваются ворота...

 - Иду, – выдохнула Лиля и увидела, что от моста нисходит слабо мерцающая золотом тропинка. Взойти по ней легко, и вскоре девушка уже стоит на подвесном мосту. Ее встречают родители сэра Луиса и священник, его дядя. Их полупрозрачные фигуры колеблет поднебесный ветер, синие глаза с любовью смотрят на Лилю.

 - Дочь моя, почему вы такая грустная? – нежно спросила графиня Розалинда.
- Сэр Луис ушел, бросил меня, – пожаловалась она призрачной матери возлюбленного.
- Не печальтесь, он любит вас и вернется, – сказал граф Мишель, отец сэра Луиса.
- Вы так думаете? – печально спросила Лиля.

 - Так будет, – заверила графиня и вытерла прохладными бесплотными руками слезы девушки. Она улыбнулась семье Монсегюров. Резкий рывок дернул ее вниз, замок стремительно взлетел под облака, подвесной мост захлопнулся с громким стуком, падающая Лиля зажмурилась. Когда она открыла глаза, столешница с ноутбуком оказалась над ее головой. Девушка почувствовала, что лежит в теплой луже. «Я упала с моста замка Монсегюр и еще жива, только разбилась?» – вяло удивилась она и попыталась встать. Ноги ее разогнулись, девушка застонала и села на полу. С удивлением она обнаружила, что пальцы левой ноги оцарапаны и кровоточат.

 - Луис, что ты наделал? – вскрикнула она. Кот радостно прыгнул ей на колени. Девушка зарылась лицом в его теплую шерсть и вздохнула: «Мне было так хорошо там, наверху, зачем ты вернул меня на землю?» Кот лизнул ее соленую щеку. Лиля спустила его на пол и обнаружила, что сидит в луже кофе. «Шелковая юбка пропала», – равнодушно подумала девушка и поднялась, опираясь на стол. «Уборки часа на два», – решила она и принялась за работу.

 Прошло несколько дней. Острая тоска от разлуки с любимым превратилась в тупую непреходящую боль, которую Лиля глушила работой. Книга о Высоком Средневековье продвигалась быстро. Девушка забывала есть, спать, почти все сутки проводя за компьютером. «Супруг соединяется со своей законной супругой исключительно для продолжения рода, но не ради любострастия», – написала Лиля и застонала, закрыв лицо руками. С таким поведением средневекового рыцаря она уже столкнулась. Переждав острый приступ стыда, девушка опустила руки. С недоумением она увидела, что за окном уже совсем темно. Лиля гибко потянулась и встала включить свет. Очень захотелось чаю. Дверь в кухню резко распахнулась. Девушка выронила чайник. Порог переступили две высокие широкоплечие фигуры в трикотажных шапках, скрывающих лица, по кухне разнесся запах пивного перегара. Лиля горько вздохнула – это не может быть сэр Луис, она никогда не видела его пьяным.

- Что вам нужно? – скрывая разочарование, надменно спросила она.
- Клад! – ответил один из громил.
- Какой клад? – пролепетала Лиля. Всего она ожидала, но такого...
- Этих...
- ... псов...
- Собак? – брови Лили поползли вверх.
- Нет, рыцарей... – выдохнул первый громила.
- Я знаю рыцарей-крестоносцев, иоаннитов, тевтонов, – сказала девушка.
- Ну эти... с красным крестом, как на "Скорой..."
- Тамплиеры! – вскрикнула Лиля.
- Во-во... И где ты держишь клад этих твоих тамплиеров?
- Какой клад? Вы что-то путаете!
- Монетки, которые ты продавала дяде Ване... – напомнил один.
- Монеткам-то девятьсот лет, – сказал второй.
- Восемьсот, – машинально поправила Лиля, зажала себе рот, но слово уже вылетело.
- Ты что-то об этом знаешь!
- Быстро... клад! – заорал второй.

Девушка присела от громкого звука, но тут же выпрямилась во весь рост и произнесла:

- Что вы себе позволяете, милейший...
- Дура, клад давай.
- Нет у меня клада, – холодно сказала девушка.
- Она дура, но сейчас у меня заговорит, – и бандит замахнулся.

Девушка не двинулась, холодно глядя прямо ему в лицо прозрачными зелеными глазами.

- Ненормальная, – прошипел бандит и опустил руку.
- Доставим ее к дяде Ване, – сказал первый.
- К кому? – удивилась хозяйка дачи.
- К антиквару. Ты ж ему монетки продала.

Лиля задумалась и опустила ресницы. На даче она одна, родители далеко, кто может ей помочь? Соседи?

- Счас не выходной, соседи в городе, – заверил громила.
- Я буду кричать, – пообещала Лиля.
- Народ кинется каналы переключать, чтобы найти захватывающий триллер по телевизору, – хмыкнул второй.
- Так что, куколка, сама пойдешь, или мы помогаем?
- Сама, – выдохнула Лиля, содрогаясь от мысли, что сейчас ее ухватят чужие жесткие руки и повлекут...
- Пойдем, – и первый бандит издевательски поклонился в сторону двери.
- Сейчас, выключу ноут...

Лиля шагнула к компьютеру, нажала кнопку и незаметно сунула в карман шортов свой мобильник. Выходя, она выключила свет и с силой захлопнула дверь. Как она пожалела, что на даче нет подземного хода, как в замке Монсегюр. Там бы она спряталась, и негодяи не нашли бы ее, не нашел бы никто, кроме хозяина замка... Лиля гордо прошла через двор, на дороге у ворот стоит слабо поблескивающая в темноте серебристая «Ауди». Один из громил распахнул заднюю дверь, и девушка опустилась на комфортное сидение. Парни обошли машину, один сел за руль, второй – рядом с Лилей. Она содрогнулась от отвращения и страха, но громила не посмотрел на ее коленки, и девушка не удостоила его взглядом. Минут сорок они ехали по шоссе. Лиля поняла, что они обогнули Выборг и движутся в сторону границы. Девушка похолодела: глаза ей не завязали, значит, живой не отпустят?

- Выходи! – раздался грубый голос.

Лиля очнулась и выбралась из машины на ярко освещенное крыльцо. Дверь дома распахнулась, их встречал выборгский антиквар.

- Дядя Ваня, привезли!

Маленький щуплый дядечка в роскошном китайском халате едва доставал плешивой головой плечо Лили. «А сэру Луису я сама по плечо», – вздрогнув, горько подумала она.

- Прошу в дом, – сказал дядя Ваня. Девушка пошла за хозяином. От него пахло приятным парфюмом, а не перегаром, как от его подручных. Пройдя холл и гостиную, хозяин привел невольную гостью в кабинет, усадил в кресло и вкрадчиво осведомился:

- Поговорим?

Она опустилась на мягкие кожаные подушки удобного кресла и с удивлением поняла, что дрожит.

- Мне холодно.

Хозяин накинул ей на колени пушистый плед. Лиля закуталась до горла и очертила холодным взглядом лицо антиквара.

- Вряд ли у нас найдутся общие темы для разговора.
- А монеты двенадцатого века. Откуда они у вас?
- Нашла, – хмыкнула девушка.
- Только две?

Девушка пожала плечами – откуда она знает, сколько еще золотых и серебряных монет осталось в кошеле сэра Луиса после продажи тех двух? Антиквар заметил растерянность в ее глазах.

- Там что-то еще осталось? – настойчиво спросил он.
- Откуда мне знать, – протянула девушка.
- И ничто не освежит вашу память? – издевательски улыбаясь, переспросил антиквар.

- Хочу чаю, горячего, у меня в горле пересохло, – пожаловалась Лиля. Дядя Ваня подошел к круглому на одной ножке столику из карельской березы и нажал кнопку электрического чайника.

- Липтон, бергамот, жасминовый, каркаде... – предложил он радушно, как в пирожковой «Метрополя».
- Не люблю извращений, просто черный, пожалуйста, – ответила Лиля.
- Сахар, сливки...
- Сахар, – решила девушка.

Дядя Ваня усмехнулся и подал Лиле стакан черного чая в серебряном подстаканнике со знакомым с детства узором. Дед Лили любит, чтобы ему так сервировали вечерний чай. Девушка вздрогнула и обхватила ладонями горячий металл, движением головы отказавшись от кружка лимона. Ее родные не смогут помочь, они не знают, что ее похитили, надо выбираться самой из роскошной ловушки. Лиля глотнула чаю, смерила хозяина окружающего великолепия все тем же холодным взглядом и твердо сказала:

- Я ничем не могу вам помочь.
- То есть, вы не знаете, где клад тамплиеров? – уточнил он.
- Знаю, – равнодушно произнесла она.
- Где?! – глаза антиквара вспыхнули.
- На него построена Рига, – холодно усмехнулась Лиля.
- Ах, это на деньги тысяча двести десятого года, – сказал дядя Ваня. – Меня же интересуют сокровища, тайно вывезенные из парижского Тампля перед арестом тамплиеров в тысяча триста седьмом году.
- Тогда ищите в Америке или в Шотландии. Говорят, что и Выборгский замок построен на их деньги, – улыбнулась девушка.
- Так значит, клад здесь, у нас в Выборге? – вскричал дядя Ваня, и его глаза загорелись сумасшедшим блеском. Лиля отшатнулась. «Еще покусает!»
- Н-не знаю, – сказала она дрожащим голосом. – Я не могу побывать в прошлом и раскрыть для вас эту тайну.

«А что ты делала прошлым летом?» – ехидно поинтересовался ее внутренний голос. Девушка мысленно велела ему заткнуться и гордо выпрямилась в кресле.

- Значит, вы нашли эти монеты где-то здесь? – вкрадчиво начал антиквар. «Что я тогда ему говорила?» – лихорадочно начала вспоминать Лиля.

- В Венеции... – мило улыбнувшись, произнесла девушка.
- Это серебряную, а золотую? – вскричал дядя Ваня.
- На Выборгской улице, – пролепетала она.
- А где остальные? Клад должен быть богатым!
- Не кричите, там была только одна.
- Ну хватит, надоели твои увертки, или монеты, или деньги, - яростно сказал антиквар.
- Что? – захлопала ресницами Лиля.
- Монеты или деньги, что непонятного?
- За что? Деньги за что? – уточнила девушка.
- Жизнь твоя, дурочка, сколько стоит? – зловеще спросил антиквар, и девушке в полумраке уютной комнаты показалось, что его зубы стали длиннее. Она упрямо тряхнула головой, прошептала краткую молитву и холодно сказала:

- Прикажите вашим головорезам доставить меня домой, и я забуду о нашей встрече.

- Они доставят, – протянул антиквар. Брови Лили поднялись. «А ведь я уже была в такой ситуации», – подумала она. Ей показалось, что дядя Ваня очень похож на Гильома Простеца, к которому ее привезли два брата-разбойника в Пиренеях восемьсот один год назад. «Бороду ему приставить, вылитый Гильом получится». Девушка усмехнулась.

- Смеешься! – вскричал взбешенный антиквар.
- Даже улыбаюсь, – ответила она, прикидывая, как будет прорываться к двери. Подстаканник с полупустым стаканом горячего чая оставался в ее руке.

Сквозь ярость, застлавшую мозг антиквара, пробилось удивление – похищенная девушка подобралась в кресле, глаза ее сверкнули океанским льдом. «Почему она не боится?»

 - Ну что, звать моих мальчиков, или так договоримся? – ласково осведомился дядя Ваня.

 «Только не допустить их со спины, – лихорадочно думала Лиля. – А то как Лану...» Девушка всерьез приготовилась драться за свою жизнь. Тогда, в Пиренеях, она прорывалась на свободу с навахой в руке. И сейчас она без колебаний пустит в ход любое оружие, какое ей подвернется. Она обвела стены кабинета ищущим взглядом. Обоев не видно из-под разнообразного холодного оружия, развешанного по всем стенам. Девушка опустила голову, тяжело вздохнула и левой рукой, полускрытой пледом, попыталась выдернуть из ножен какой-то клинок.

 - Ну так как, по-хорошему разойдемся или по-плохому? – грозно спросил антиквар.

 - Конечно по-хорошему, – промурлыкала Лиля, а пальцы ее обратным хватом сомкнулись на холодном эфесе. Знакомая музыка Моцарта радостно зазвучала из кармана шортов. Девушка вздрогнула, выпустила эфес, схватила телефон и удивленно сказала:

 - Мама, почему ты звонишь так поздно?
-Извини, детка, но я подумала, что ты еще не спишь, – весело сказала мама.
- Я пью чай, – медленно сказала Лиля.
- Умница моя, а мы были в Мулен-Руж, ужинали на Елисейских полях, гуляли по ночному Парижу, ведь завтра мы уже летим в Питер, – радостно говорила мама.
- Как завтра? – подскочила в кресле Лиля, лихорадочно соображая, успеет ли прибраться на даче к приезду родителей, если антиквар ее быстро не отпустит.
- Уже час ночи, – засмеялась мама.
- А, ну да... – протянула Лиля. – А что вы будете делать сегодня? – откинула плед и оттолкнула ногой антиквара, попытавшегося вырвать у нее телефон.
- Сегодня мы еще раз поедем в Шартр, уж очень мне понравился тамошний собор, – щебетала мама. – Ты заразила меня любовью к готике.
- Я и романику люблю, – выдохнула Лиля и добавила: – Фотографируйте побольше, дома все посмотрим.
- Может, тебе для книги фотки пригодятся, для иллюстраций.
- Да, возьму тебя в соавторы, – весело сказала Лиля, отпихивая антиквара и делая ему страшную физиономию.
- Ладно, детка, спокойной ночи. Вернемся из Шартра, поедем прощаться с Парижем, кататься на катере по Сене.

 «Как Тесса и Дункан в "Горце"», – вздохнула девушка и сказала:
- Привет Парижу и папе.
- Спокойной ночи, моя девочка.
- Пока, звони! – Лиля отключила телефон и грозно сказала: - Я не позволю впутывать моих родителей в ваше сомнительное предприятие. Они сейчас не в России.
- Когда они возвращаются?
- Не скажу, – твердо сказала Лиля. – Вы что же, будете меня держать в плену до их приезда?
- Если потребуется, – заверил антиквар.
- Ну уж нет, – отрезала Лиля, сверкая глазами. – Решим это дельце здесь и сейчас. Я не знаю, где клад тамплиеров, и у меня нет денег, чтобы поделиться с вами.
- Пусть выкуп заплатит кто-нибудь из твоих знакомых.
- Не надейтесь, – холодно сказала Лиля. - Доставьте меня домой, и расстанемся навеки.
- Так что же, я ничего не получу от нашего знакомства? – осведомился антиквар.
- Получили две монеты, и хватит с вас, – сказала Лиля и выхватила из ножен скрамасакс с лезвием длиной около полуметра. «В локоть!» – хищно усмехнулась она и приказала:
- Выпустите меня, быстро!

См. продолжение

© Сopyright:  Людмила Лапина, 2014